Самооценка — это не то, что ты о себе думаешь. Это то, что ты готов о себе знать.
Ирвин Ялом

Мы привыкли думать о самооценке как о шкале: высокая, низкая, адекватная. Иногда пытаемся её «повысить», как будто речь идёт о банковском счёте. Чаще — ищем подтверждение своей значимости во внешнем мире: в глазах близких, в отношениях, в успехе.

В экзистенциальной терапии самооценка — это не оценка в привычном смысле. Это скорее отношение к себе как к человеку, имеющему право быть. Без всякого внешнего одобрения, просто потому, что ты есть.

И именно в отношениях — в самом их напряжении, страхе, глубине и открытости — эта самооценка формируется, рассыпается, обнажается.

 

В раннем детстве наш образ себя — это отражение в глазах другого. Ребёнок ещё не знает, кто он, и каков он, — он узнаёт это по тому, как на него смотрят. Принятие или раздражение, интерес или отстранённость — всё это вплетается в его опыт и становится частью внутреннего мира. И эта ранняя структура сохраняется: во взрослой жизни мы всё ещё ищем глазами другого — одобрение, подтверждение, знак «я важен».

Но здесь возникает ловушка:
если моя ценность зависит от того, как меня видят, — я теряю свободу быть собой. Я начинаю играть роли, подстраиваться, бояться утраты любви.

«Чем больше мы стремимся к одобрению других, тем больше теряем себя. Мы привыкаем жить не своей жизнью, а ролью, ожидаемой от нас», — писал Ирвин Ялом.

В отношениях с партнёром, если близость становится условием самоценности, мы склонны идти на компромиссы, которых не замечаем. Не говорим то, что чувствуем. Соглашаемся на меньшее. Терпим, надеясь, что нас наконец увидят.

Но каждый такой шаг — не просто поведенческий выбор, это выбор в пользу утраты себя. И тогда внутренний голос начинает звучать тише, возникает ощущение пустоты, стыда, неуверенности. Потому что невозможно чувствовать себя цельным, когда постоянно отказываешься от своего центра, своей аутентичности.

Экзистенциальная терапия предлагает вернуться к себе не через борьбу, а через признание права быть. Даже если это означает, что другой отвернётся.

Когда мы больше не можем изменить ситуацию, мы сталкиваемся с необходимостью изменить себя.
Виктор Франкл.

Отношения — это пространство, где мы особенно уязвимы. Здесь обостряются страхи: быть отвергнутым, непонятым, оставленным. И если самооценка хрупка, эти страхи становятся невыносимыми. Тогда выбор быть собой кажется опасным: проще адаптироваться, раствориться в желаниях другого.

Но в экзистенциальной перспективе самооценка рождается в выборе. Не в получении внешнего подтверждения, а в действии, даже когда страшно.

«Свобода — это не то, что нам дают. Это то, что мы берём, принимая ответственность за свой выбор», — говорит Ялом.

Когда я остаюсь с собой — в своём чувстве, в своей правде — даже если другой уходит, я не исчезаю. Я остаюсь. И это становится точкой опоры.

 

А что происходит, когда я ясно понимаю: эти отношения дороги мне? Когда я не хочу их терять, но вижу, что наши желания или потребности расходятся?

Здесь возникает вопрос уступки, но в экзистенциальной терапии это не механика компромисса, а пространство осознанного выбора:

«Я иду тебе навстречу не потому, что боюсь, а потому что ты для меня важен. Я делаю шаг — не предавая себя».

Это возможно, если у меня есть внутреннее право отказаться. Только в этом случае уступка становится не самопожертвованием, а даром. Не утратой, а проявлением зрелости.

Когда такое происходит с обеих сторон — это уже не борьба за власть, не обмен выгодами. Это танец двух свободных людей, готовых слышать, видеть, быть в движении друг к другу.

И в таких отношениях самооценка не разрушается, а, наоборот, обогащается:

«Я чувствую себя ценным, потому что могу оставаться собой и при этом быть с тобой. И ты — рядом, не требуя, чтобы я стал другим».

 

Важно также видеть, что Другой человек — не источник нашей самооценки, но он может быть зеркалом, в котором проявляется, насколько мы готовы видеть себя. Его реакции, присутствие, слова или молчание могут либо ранить, либо отразить нашу силу. Всё зависит от того, что уже есть внутри.

И если внутри пусто, то и отражение будет болезненным.

Если самооценка построена лишь на внешнем одобрении, любой конфликт разрушителен. Но если она укоренена в осознанности, в праве быть — тогда отношения становятся полем роста.

И в этом смысле любые отношения — не просто комфорт или дискомфорт, а возможность встретиться с собой. Увидеть свои уязвимости, свои границы, свои страхи. И — если повезёт — свою ценность, которую нельзя заслужить. Только признать.

 

«Не столь важно, что мы ожидаем от жизни, как то, чего жизнь ожидает от нас», — писал Франкл.

А может быть, жизнь через отношения зовёт нас к подлинности:  к способности быть с другим — не теряя себя.

В терапии, в зрелой любви, в дружбе без условий, где принимают не образ, а суть, мы можем ощутить: мне не нужно быть особенным, чтобы быть ценным. Я могу быть. Просто быть — и быть увиденным. Без ролей, без борьбы, без стыда. Подлинный контакт — место, где не нужны никакие маски.

Это переживание — не внешнее «поправление» самооценки, а возвращение к себе. К своему голосу, к своей точке «я есть».

«Ты можешь меняться — и при этом оставаться собой.
Ты можешь идти навстречу — и не теряться.
Ты можешь быть несовершенным — и всё равно достойным любви».

Возможно, дело не в том, чтобы «повысить» самооценку. А в том, чтобы прекратить измерять себя глазами других. В том, чтобы научиться жить в отношениях, не отказываясь от себя. Попытаться честно спросить себя:
– Ради кого я готов сделать шаг?
– Где моя граница, за которой я начинаю теряться?
– Есть ли рядом тот, кто тоже идёт мне навстречу?
И, наконец:
– Что, если моя ценность — не в том, чтобы быть идеальным, а в том, чтобы быть живым, честным, уязвимым — и попробовать остаться рядом?

Больше заметок в моем telegram канале: «Путь к себе или записки экзистенциально-гуманистического терапевта»